С именем божества Ярила у древних славян было связано множество родственных слов, к примеру, яровать – находится в состоянии ярости, в бешенстве. Также еще известное слово – Ярун. Им называли тетерева в процессе брачного периода, который не смотрел и не слышал никого кроме своей подруги и других завистливых самцов, которых требовалось изгнать. Помимо этого существует еще большое количество родственных слов.
Причем все они означают яркую эмоциональность, буйство, неконтролируемость логикой и зачастую объединенных с идеей продолжения рода, размножения, и плотской любви. Именно данная любовная черта, которую литераторы зачастую именуют как «огненная страсть», и была в подчинении у древнеславянского божества по имени Ярило. Следовательно, это божество можно считать в какой-то мере богом любви. Ярило, традиционно у славян язычников, представал в образе молодого парня: страстным и темпераментным мужчиной, носившим белую одежду. Он ходил необутым, и ездил на белом жеребце. Однако у славян-язычников существовало еще убеждение, что Ярило была молодой женщиной, которая носила мужскую одежду: белые брюки и сорочку.
В одной руке божество несло чучело человеческой головы, в другой сноп колосков ржи. На голове у Ярилы, как правило, изображали венок, сплетенный из самых ранних полевых цветов. Таким образом, с приходом весны на все народные торжества наши древние предки одевали девушку, усаживали ее на белого коня и водили по деревням. Согласно верованиям славян-язычников, данное божество каждый год погибало и воскресало вновь с наступлением весны, как и божество плодородия.
Ярило считался божеством весны: он олицетворял собою могущественные плодородные силы. Каждый год Ярило нес собой плодородие, именно это означал сноп ржаных колосков в руках божества. В соответствии с убеждениями предков, это божество возникало в определенное, предусмотренное для него время года. И с его приходом изливалось солнечное тепло, пробуждалась страсть во всем живом на земле. Божество вдыхало жизнь в окружающую природу, заставляло сердца людей учащенно биться, побуждая славян к пылкости. |